Власть обещала, что к 2020 году создаст 25 млн рабочих мест. пока прогресса и на горизонте не видно, “увы” и “ах”…
Россию, богатейшую страну, добывающую нефти больше, чем Саудовская Аравия, имеющую массу других несметных богатств, власти наконец-то обещают излечить от страшной нищеты, которой подвержен в стране, как заразной болезни, практически каждый третий. И как объяснить власти, которая довела нас до такого состояния, что мы хотим не подачек, мы хотим работать и получать за это достойные деньги. Ведь обещал президент Путин создать стране 25 миллионов рабочих мест, но сейчас как-то об этом и не вспоминает? А ведь эти места должны быть созданы к 2020 году, об этом он заявлял в своем послании к Федеральному собранию в 2012 году.
Между тем безработица в России продолжает расти. Согласно данным Федеральной службы государственной статистики (Росстат) в январе этого года он составил 4,9% от экономически активного населения, то есть около3,7 млн человек. В декабре минувшего года этот показатель составлял 4,8%, а в сентябре — 4,5%.
«Общая численность безработных, классифицируемых в соответствии с критериями МОТ, в 5,0 раз превысила численность безработных, зарегистрированных в органах службы занятости населения. В конце января 2019 г. в органах службы занятости населения (по данным Роструда) состояло на учете в качестве безработных 733 тыс. человек, что на 5,8% больше по сравнению с декабрем 2018 г. и на 5,8% – меньше по сравнению с январем 2018 года», — говорится в отчете ведомства
При этом уровень безработицы среди сельского населения в 2 раза выше, чем среди городских жителей (8% и 4% соответственно). Численность же трудоспособного населения составляет 74,9 млн человек, то есть чуть больше половины от общей численности населения.
На фоне выросшей безработицы упали на 1,3%, по данным Росстата, и реальные доходы россиян. И падают они уже не первый год. Что ж удивляться, если, согласно опросу, проведенному Rabota.ru, данные которого приводит ТАСС, 19% россиян недовольны уровнем своего дохода, думается, в реальности это 99% населения страны. Потому как при 20 миллионах нищих в стране, только 19% недовольных своей зарплатой быть не может в принципе.
А в планах Кремля сократить бедность к 2025 году в 2 раза. Вот только кого считать бедным?
«Сейчас, если оценивать бедность в России через минимальный потребительский бюджет, выскакивает цифра примерно в 25%. Эти цифры намного ближе к объективной оценке российской бедности, чем минимальный потребительский бюджет, который указывает на 13% населения», — считает экономист Евгений Гонтмахер.
При этом он обращает внимание, что этим проблема не исчерпывается, так как представление о бедности базируется не только на натуральных нормативах потребления, но и доступа к иным благам и услугам. Как завил эксперт в эфире «Эха Москвы», согласно исследованию, проведенному в ВШЭ, две трети семей «не то, что борются за выживание, нет. Они не голодают, но просто не развиваются».
Эксперт считает, что бедность это «не счетный феномен», а социально-политический. Но нацпроекты, запущенные в стране не предполагают комплексного решения этой проблемы. Не решит ее и разовая финансовая помощь в виде различных выплат.
Такого же мнения придерживается и политолог Валерий Соловей. По его мнению, раздача денег – это ответ на массовые настроения, на рост массового недовольства, массовую нищету и бедность.
«Чтобы избавиться от бедности и нищеты навсегда, людям нужно не раздавать деньги, которые на самом деле возьмут из их же карманов — с налогов (на бизнес, тех же самих людей, акцизов и так далее), а ускорить — и не по-росстатовски, а по настоящему — экономическое развитие страны», — пишет он в статье для «Газета.ру».
Как считает Соловей, чтобы экономика заработала, надо, в первую очередь, выпустить на свободу мелкий и средний бизнес, массово создавать рабочие места с хорошей зарплатой.
По словам Гонтмахера, в развитых странах не ставится задача ликвидации бедности. Программы борьбы с бедностью, например, в США, рассказал Гонтмахер, заключаются в экономике.
«В том, чтобы создать возможность, действительно лучшее средство социальной защиты, как мы еще говорили в начале 90-х — высокая зарплата», — отметил экономист.
Согласно российской статистике число бедных значительно выросло за последние 7 лет, сообщил «СП» председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов.
— Цифры разные: в послании говорится 19 миллионов, в Росстате — до 20−22 миллионов, но сути дела это не меняет. Это только официально признанные по методикам российского правительства и Росстата бедные. Сама цифра бедности уже огромная, но это еще и сам по себе лукавый показатель.
В целом у нас чудовищно, до 80% населения, недофинансированы с точки зрения базовых потребностей, прежде всего, сами семьи, не говоря уже о многодетных: воспитание детей, возможность иметь для них соответствующее здравоохранение и образование, вопросы, связанные с жильем и его улучшением, и так далее.
Например, нормы по жилью, которые у нас планируется достигнуть — 18 кв. м на человека. А в мире эти нормы уже идут к 25−30, а в отдельных странах 50−60 кв. м на человека.
Говорить о каком-то улучшении, мерах, которые предпринимает правительство, крайне несерьезно и даже не стоит обсуждения.
Кроме того, абсолютно не верен основной акцент по бедности, связанный с выдачей пособий, льгот и прочего. Это всё важно и нельзя давать кому-то опуститься ниже мыслимых норм современной жизни хотя бы даже в России. Но основной способ борьбы с бедностью — это наличие достойных мест занятости, если брать терминологию Международной организации труда.
Даже относительно невысокая безработица не отражает того, что значительная часть рабочих мест никудышные. У нас есть феномен — «работающие бедные». То есть человек работает, но не может заработать даже на уровень, серьезно превышающий прожиточный минимум.
Тотальная бедность требует экономического рывка через форсированную индустриализацию, создание перспективных, современных, высокодоходных рабочих мест. Но вместо того, чтобы замкнуть социалку на индустриализацию, на экономику, на реальную возможность людям заработать, у нас социалку обсуждают отдельно и экономику в ее абстрактных показателях (инфляция, ВВП и так далее) тоже отдельно. А через статистику можно приводить красивые цифры и накручивать прочие чудеса, но они не имеют отношения к реальной жизни людей.
— Согласно статистике у нас наибольшая безработица в сельской местности и в моногородах, но люди не всегда готовы переезжать в крупные города. Эту проблему можно решить?
— Если первое — это то, что у нас не увязывается социалка и экономика, то второе – у нас не увязывается экономика и регионы, конкретное размещение экономических сил в пространстве. Я уже не говорю про деревню, но даже малые города, да и большая часть субъектов федерации, особенно лежащая вне мегаполисов, представляет собой выжженное пространство в плане занятости. Да и мегаполисах не всегда просто найти качественную работу.
Правительство, вместо того, чтобы предлагать генеральную схему размещения производительных сил и занятости рабочих мест по всей России и, прежде всего, в регионах, организовывать под это форсировано 20−30 новых индустрий, которые бы накормили людей, дали возможность им зарабатывать, занимается «экономикой Садового кольца» в Москве. Это абсолютный тупик.
Президент четыре с половиной года говорит про рывок. Абсолютно правильно. Нам нужен рывок. Но где рывок? Без рывка мы не выйдем из бедности как системного явления.
— Что говорит мировой опыт относительно создания рабочих мест?
— В США действует программа «Бизнес возвращается в Америку». Вынесенные в третьи страны, где дешевая рабочая сила, производительные силы и привели собственно к провалу среднего класса, на чем и выиграл выборы Дональд Трамп. Он проводит политику на восстановление среднего класса, возвращая свои производительные силы на территорию США, чтобы заняты были собственные граждане, а не граждане третьего мира. Но нам некого возвращать и этот опыт мы не можем заимствовать.
С другой стороны, в той же Америке существует методология проектирования и организации новых национальных индустрий. Буквально за последние 5 лет США из основного потребителя нефти и газа при форсированном развитии нефтегазодобывающей промышленности выходят на первое место как производители нефти и газа. Была поставлена задача уйти от зависимости, внедрены новые технологии, в частности, разрыва пласта, и Америка за считанные годы стала нефтегазовой державой наравне с Саудовской Аравией, Россией и другими.
Это то, что соотносится с российским типом индустриализации. Нам нужно эту методологию брать и делать. Вместо этого у нас совершенно несистемные вне новых индустрий какие-то выморочные проекты типа «Суперджет», которые, как видим, провалились. И таких проектов полно. Деньги тратятся колоссальные, но в результате ничего нет, потому что нет идеологии и методологии национальных индустрий.
— А как же импортозамещение, которое предполагает экономическое развитие, создание новых производств, рабочих мест, достойных зарплат?
— Во-первых, никакого импортозамещения нет. За последние четыре года, с момента начала санкций, у нас импорт вырос на 15%. У нас произошло импортостимулирование вместо импортозамещения.
— За счет чего?
— За счет того, что деиндустриализация продолжается, собственной промышленности практически не осталось. Плюс технологиями никто не занимается, ими занимаются абстрактно. Инвестиций в основные фонды не производится, то есть вместо инвестиционной накачки промышленности существует ее дефицит. Поэтому неудивительно, что импортозависимость только нарастает.
Вопрос возникает к правительству, которое гробит страну системно, высококвалифицированно, не желая действовать ни как Америка, ни как Европа, которая очень поддерживает и развивает свои отрасли. Например, французская или германская автоиндустрия, производства льна во Франции и Бельгии. А у нас в правительстве нет тех, кто может организовывать новые национальные индустрии.
